Как мы играли в заброшенном доме
Начало 80-х годов прошлого столетия. Мне было лет 7 или 8. Мы с ребятами из двора полезли играть в один из старых двухэтажных домов под снос — такая удачная и манящая локация для мальчишек поиграть в войнушку. Дома уже полностью выселены. Деревянные перекрытия внутри разрушены, пролеты лестниц поломаны. Все настолько ветхое, что в некоторых местах нет крыши.
Чтобы залезть на второй этаж, нам приходилось подставлять доски и карабкаться вверх по ним. Набегавшись в этих развалинах, наигравшись, мы стали выбираться в том же порядке обратно вниз. Не помню, может нас шуганул кто-то. Но эвакуировались мы второпях. Я шёл замыкающим. И кто-то из ребят передо мной, спустившись по доске через проломленный пролёт лестницы, скинул за собой доску и убежал. То ли случайно, то ли это была такая злая детская шутка. Я оказался заперт на втором этаже в большом заброшенном доме…
Как я ждал помощи, но она не пришла
Сижу на площадке шириной чуть больше метра и в ужасе смотрю вниз. Передо мной бездна отсутствующего лестничного пролёта. И в двух с половиной метрах внизу следующая небольшая по ширине площадка, в которую когда-то приходила лестница. Я был в шоке. Мы много где лазали тогда, по заборам, гаражам, деревьям, и я не чувствовал страха высоты. Но, видимо, было проще, когда в руках что-то есть, и ты держишься за это что-то, чтобы залезть или слезть. То есть более-менее контролируешь процесс. А тут ничего не было.
Чтобы выбраться, мне нужно было как-то разбежаться для толчка на узкой площадке, прыгнуть вниз в эту бездну, пролететь два с лишним метра и желательно удачно приземлиться, не переломав себе ноги. Минут тридцать или сорок (а казалось, что целую вечность) я сидел и смотрел вниз. Вначале ещё была надежда, что за мной вернутся друзья, и этот кошмар закончится. Но время шло, и я понял, что про меня, скорее всего, уже просто забыли. Все, наверное, разошлись по домам. Лишь я сижу один в этом ужасном доме и смотрю в пустоту, отделяющую меня от спасения.
Как я договорился со своим страхом
Когда надежда на помощь извне стала угасать, что-то внутри переключилось. Я стал примерять на себя все действия, которые мне нужно сделать, чтобы выбраться. Прикидывал разные варианты с холодным потом на лбу. Нужно упереться спиной в стену, с силой оттолкнуться, два-три шага, и прыжок… Я представил всё в деталях. Увидел, как приземляюсь и по инерции врезаюсь в стену внизу. Больно. Но я на свободе. Сейчас всё это мне напомнило сцену из фильма «Индиана Джонс и последний крестовый поход», где ему нужно было сделать прыжок веры, шагнув в бездну. Только с той разницей, что я ещё совсем ребёнок.
Я встал и упёрся спиной в стену. Там внизу была моя цель. И в какой-то момент пустоты пролома как будто не стало. Есть площадка, на которой я стою, и площадка, на которую мне нужно. И я прыгнул. Уже стало темнеть, когда я пришёл на детскую площадку перед нашим домом. Кто-то из ребят ещё был там, гуляли и играли. Оказывается, они даже не заметили, что случилось. Думали, что я вместе со всеми спустился и просто ушёл домой. Не помню уже, что говорил тот, кто так со мной «пошутил». Мы тогда долго не обижались друг на друга и не держали зла. Какие-то разногласия решались тумаками и забывались. Только пережитые тогда в этих ситуациях чувства живут где-то внутри до сих пор.
Вспоминая эту историю, мне опять бывает и страшно, и жалко себя. Но потом я наполняюсь внутренней силой и гордостью, что решился и прыгнул тогда в свой страх. И ещё, вспомнив эту историю, я осознал, что она может стать для меня хорошим подспорьем во взрослой жизни. В любых кризисных ситуациях нужно идти в свой страх. Может быть, даже прыгать в него с разбега, несмотря в пугающую пропасть. Главное — сосредоточиться на цели, которую хочется достичь.
Автор: Вадим Баринов
Источник: icon text group